Улица Сибгата Хакима

Хакимов Сибгат Тазиевич

 

Хакимов Сибгат Тазиевич

Хакимов Сибгат Тазиевич (Сибгат Хаким) (1911-1986), народный поэт ТАССР, публицист, автор текстов песен, лауреат Государственной премии РСФСР им. М. Горького, Государственной премии ТАССР им. Г. Тукая, депутат Верховного Совета ТАССР, участник Великой Отечественной войны.

В Заказанье почвы малоурожайные, больших рек нет, только речушки, да и настоящего леса тоже нет. Нефти нет. Зато эта земля богата духовно. Из Заказанья вышли реформаторы ислама Курсави и Марджани, а также такие классики литературы и искусства, как Габдулла Тукай, Галиаскар Камал, Салих Сайдашев, знаменитый политический деятель Садри Максуди, известные предприниматели-меценаты и еще десятки выдающихся личностей. 

Сибгат Хаким жил в основном в Казани, но душой пребывал в Кулле-Киме. Каждый год он возвращался в деревню на сабантуй и оставался там на лето. Он считал, что в жизни его родной деревни, как в капле воды, отражаются все проблемы человечества.

Перед его глазами стоят иссушенные палящим солнцем поля, он видит, как капли дождя поднимают пыль, а затем наполняют почву влагой. Значит будет хлеб. В его роду все были крестьянами, точнее, даже плотниками. Он оказался “белой вороной”, потому что руки у него были маленькие, мягкие ладони не могли держать топор. Его мама по этому поводу сокрушалась:

– Сынок, как же ты себя прокормишь? Видимо, придется тебе ходить по деревням и строчить одежду на швейной машинке “Зингер”.

В роду Сибгата Хакима была и другая наследственная черта – чувство справедливости. По преданию, один из предков Сибгата Хакима в седьмом колене – Мемке был выбран общиной для того, чтобы делить землю. В то время от этого зависела жизнь человека. Он за собой тянул цепь, и по следу делали межу. Тяжелая ноша. Однажды часть земли Кулле-Киме захватили крестьяне из соседней деревни. Мемке лег в борозду и проклял их. Три года у соседей не было урожая. Тогда они сами пришли и, прося прощения, вернули землю. Так гласит легенда.

Деревенская татарская школа. Феномен. Сколько великих граждан вышло из ее стен. У татар не было университетов, они были запрещены в Российской империи. Царская власть боялась просвещенных татар, под чье влияние попадали другие народы. Деревня и была «университетом».

Молодой Сибгат начал сочинять рано. Однажды в Кулле-Киме приехала сестра Аделя Кутуя и заметила в школе талантливого юношу. Она пригласила его в Казань. Так начинающий поэт оказался в доме Кутуя. Затем Педагогический институт, редакция журнала.

Первый его сборник не увидел свет, его рассыпали в типографии. Будучи секретарем комсомольской ячейки, Сибгат Хаким заступился за Фатыха Карима. Исключили обоих. Фатых Карим оказался в тюрьме, а Сибгата Хакима оставили без работы, под присмотром органов. Год он перебивался случайными заработками, а затем в 1938 г. вышло постановление ЦК ВКП(б) о перегибах в политике и его восстановили на работе.

Первые значительные произведения были о Тукае. Поэма “Пара гнедых”, “Детство поэта” стали знаковыми в предвоенной татарской поэзии. Один из литературоведов сказал про Сибгата Хакима, что он в поэзию въехал на “Паре гнедых”. В зрелые годы, будучи лауреатом Тукаевской и Горьковской премий, он вновь возвращается к Тукаю.

По большому счету никто не писал о Тукае так проникновенно, как Сибгат Хаким. А истоки очень просты – судьба твоего народа. Выйти из народа, жить вместе с ним и раствориться в нем. Сказать просто, но нелегко прожить такую жизнь.

Удивительными порой бывают судьбы стихов. Есть несколько песен Сибгата Хакима, ставших народными (“Родник Фазыла” – одна из них).

Во время войны песня “Томление” стала фантастически популярной. Фольклористы нашли 34 ее варианта. Люди ждали любимых, родных с фронта, и эта тоска заставляла их вкладывать свой смысл в песню “Томление”. А стихотворение было написано совершенно по другому поводу. В редакции газеты, где работал Сибгат Хаким, он познакомился со своей будущей супругой Муршидой, которая тоже писала стихи. Поэзия свела их, но однажды они поссорились.

Довольно обычная любовная история, но народ во время войны вложил в эти слова совершенно другой смысл – надежду на возвращение с фронта родных. Поэтому часто к авторским стихам добавляли собственные строфы, наполняя их душевной тревогой и ожиданием. Многие до сих пор не подозревают, что у песни есть автор.

В конце 1939 г., когда уже чувствовались грозовые тучи войны, состоялась свадьба, прямо накануне Нового года. Собрались близкие друзья – Муса Джалиль, Адель Кутуй, Хасан Туфан. Их всех вскоре разбросает война. Муса Джалиль окажется в тюрьме “Моабит”, Адель Кутуй будет похоронен в Польше, Фатых Карим погибнет при штурме Кенигсберга, а Хасан Туфан проведет 16 лет в лагерях в Сибири.

Сибгат Хаким после офицерских курсов сразу попал на Курскую дугу. Из этой мясорубки живыми вышли немногие. Из батальона осталось 9 человек, в том числе контуженный, но живой Сибгат Хаким – командир роты. Всю войну в окопах, на передовой, куда доносилась только немецкая речь. Войну окончил в Молдавии. Затем долгие годы лечения, стихи и поэмы о войне. Всю жизнь его преследовала война – во сне и наяву.

Молодость, война, а затем памятники, музеи, мемориальные доски, улицы в честь друзей и даже город Джалиль.

У Сибгата Хакима была своеобразная теория о творчестве поэтов. Он считал, что Пушкин и Лермонтов успели выразить себя. Тукай в неполные 27 лет состоялся как личность. А вот Фатых Карим не успел высказаться. Вместе с ним умерла мысль. В этом есть своя правда. У каждой творческой личности есть свое, отведенное судьбой время. Про себя Сибгат Хаким сказал, что он уже успел высказаться.

Поэзия – отражение своей эпохи. В татарской поэзии советского периода много политики. Когда нельзя было создавать партии и высказываться открыто в прессе, поэты брали на себя эту миссию.

Сегодня наступили новые времена, тем не менее, Сибгат Хаким остался в памяти, и для этого есть свои причины. Он с гордостью писал о Казани, Заказанье, родной деревне, республике. Его книги издавались не только в Татарстане, но и Москве. На русском языке выходило книг больше, чем на татарском. Переводили на другие языки. Он писал статьи, не только о литературе, но и о жизни республики. Поэмы составляют целый том. Сибгат Хаким награжден орденами, начиная с Боевого Красного Знамени и заканчивая орденом Ленина. Его ценили, но побаивались.

Поэзия не существует вне языка, по большому счету – это стихия языка. Сегодня говорить на татарском считается хорошим тоном, а в те годы за это исключали из партии, гнали с работы.

Такие стихи не были популярными в официальных кругах, а народ их ждал. Трудно было их публиковать. Тогда Сибгат Хаким зачитывал их со сцены во время творческих встреч. А в конце вечера пели “Родной язык” Тукая как гимн, как протест и надежду на возрождение культуры.

Сибгат Хаким ждал возрождения культуры народа. Ждал напряженно. Возможно, поэтому у него случился инфаркт. Он увидел зарю перестройки. Но когда произошел взрыв на Чернобыльской атомной станции, сказал: “Жить стало неинтересно”. И умер на 75-м году жизни. Если бы он увидел, как открывались татарские школы, то наверняка его дух воспрял бы, а жизнь продолжилась.

Жизнь Сибгата Хакима и была его творчеством. По утрам он все это излагал в коротких строфах, мучительно, будто таскал тяжелые камни. Из кабинета слышались стоны. Стихи рождаются в муках, хотя читаются легко, но, чтобы они воспринимались, надо поделиться с людьми частицей сердца.

Еще при жизни возникли два музея Сибгата Хакима: в Казани в школе № 122 и родной деревне Кулле-Киме, куда приезжают со всей республики, страны, посещают иностранцы. Там сегодня стоит бюст поэта, а школа носит его имя. Его творчество изучают в школе и университетах, а стихи включены в хрестоматии.

Благодарные казанцы в честь великого поэта назвали улицу в Ново-Савиновском районе Казани.

21.09.2011

Оцените статью
Добавить комментарий